Егор Летов: биография
Будущий «патриарх сибирского рока» Игорь Летов (Егор – псевдоним) появился на свет 10 сентября 1964 года в Омске, в обычной советской семье. Отец Егора был военным, затем исполнял обязанности секретаря городского райкома КПРФ, мать работала врачом. По слухам, в детстве Летов 14 раз перенес клиническую смерть.
У мальчика с детства перед глазами был живой пример неисчерпаемой любви к музыке: старший брат Егора Сергей – известнейший саксофонист, музыкант, работающий в разных стилях. Учился Егор в средней школе №45 города Омска, которую благополучно окончил в 1982 году. После окончания школы Летов уехал к брату в Подмосковье. Там Егор поступил в строительное ПТУ, но спустя год был отчислен за неуспеваемость.
Музыкант Егор Летов
Вернувшись в Омск, Летов продолжил работать над проектом под названием «Посев», который он основал в 1982 году. С этой поры биография и жизнь пионера «русского панк-рока» была неразрывно связана с музыкой и творчеством.
В те годы Егор Летов трудился на шинном и мотостроительном заводах Омска. В должности художника музыкант рисовал портреты Ильича и агитплакаты для коммунистических митингов и собраний, позже подрабатывал дворником и штукатуром.
Трудности и успех в 90-х
После неплохого успеха «Гражданская оборона» (группа) прекратила концертную деятельность. За объявлением о роспуске коллектива последовала новость о создании нового психоделического проекта под названием «Егор и Опизденевшие». В это же время были записаны ныне популярные альбомы — «Прыг-скок» (в 1990 году) и «Сто лет одиночества» (в 1992 году).
Через год музыкант принял решение снова собрать коллектив «ГО» с целью возрождения концертной и студийной деятельности. Совсем скоро появляется национал-коммунистическое рок-движение, лидером которого становится Летов Игорь Федорович. Одновременно он успевает заниматься и рок-движением, и активной гастрольной деятельностью.
К концу 1990-х годов лидер группы поддерживал партию национал-большевиков, в которой имел важный для него партийный билет под номером 4. А уже в 1999 году он отправился в огромный тур с целью поддержания Виктора Анпилова — кандидата на выборах в Государственную Думу.
Каждому известно, что именно 90-е годы были непростыми для обычных людей. Но это не стало преградой для выпуска новых успешных альбомов:
- «Солнцеворот».
- «Невыносимая легкость бытия».
Музыка
Свои песни группа «Посев» записывала на магнитоальбомы. Процесс этот проходил в обычных квартирах на примитивном оборудовании, благодаря чему звук получался глухим, дребезжащим и нечетким. Впоследствии, даже получив доступ к нормальной звукозаписывающей технике, Летов не отказался от «квартирного» метода, сделав «гаражный звук» своим фирменным стилем.
Неповторимость кустарного звучания, характерного и для поздней «Гражданской обороны», во многом была обусловлена музыкальными пристрастиями лидера обеих групп. В интервью Летов не раз упоминал, что на его песни повлиял американский гаражный рок 1960-х и творчество исполнителей, работающих в духе экспериментального, панковского, психоделического рока.
Группа “Гражданская оборона”
Группа «Посев» завершила свое существование в 1984 году. Примерно в это же время была образована легендарная «Гражданская оборона», известная также как «Г.О.» или «ГрОб». Летов продолжал работать в своем излюбленном «гаражном» стиле, одновременно открыв независимую студию звукозаписи «ГрОб-рекордс».
Студия располагалась в квартире обычной омской хрущевки. На деньги, вырученные от концертов, Егор издавал альбомы «Г.О.» и других групп, имеющих отношение к сибирскому панк-року.
Егор Летов на сцене
Выпущенные альбомы, подпольные концерты, распространявшиеся с рук записи и совершенно неповторимый стиль исполнения наряду с матерными текстами песен, исполненными глубоким смыслом, принесли «Гражданской Обороне» оглушительную популярность у советской молодежи. Песни Летова отличает небывалая энергетика, узнаваемый ритм и самобытный звук.
По словам его коллег по цеху, Егор смог доказать, что играть рок можно, даже не умея виртуозно брать сложные аккорды или гениально использовать барабанную установку. Удивительно, но сам Летов никогда не причислял себя к панковскому движению, он просто всегда был «против». Против строя, системы, устоявшихся стереотипов, против самого себя. И этот нигилизм наряду с критичностью текстов взяли за образец последующие советские и русские панк-группы.
Создание легендарной группы «Гражданская оборона»
В 1984 году музыкальный проект «Посев» завершил свое существование, после чего сразу образовалась легендарная группа «Гражданская оборона», именуемая также «Гроб» или «Г.О.». Летов получал удовольствие от своего занятия и был полностью погружен в написание песен, которые так и продолжал исполнять в любимом «гаражном» стиле.
Читайте также:
Когда деятельность группы начала приносить деньги, Летов с друзьями открыл независимую звукозаписывающую студию, которая носила название «Гроб-рекордс», на ней же и записывались популярные по сегодняшний день альбомы группы. Была расположена студия в обыкновеной квартире, и Егор давал возможность также и другим сибирским рок-музыкантам записывать в ней свои песни.
Советская молодежь моментально оценила «Гражданскую оборону» за уникальный стиль исполнения и очень откровенные для того времени песни. Магнитоальбомы с записями группы передавались из рук в руки, а концерты организовывались подпольно. Этот дух авантюризма очень любил Егор Летов. Песни становились все популярнее с каждым днем и полюбились слушателям благодаря глубокому смыслу, оригинальному звучанию и запоминающемуся ритму.
Природный нигилизм Летова и его вечное «против» воодушевляли молодежь, а врожденный талант и высокий авторитет мог повести за собой любого. Доказательство этой авторитетности — множество русских панк-групп, которые по сегодняшний день стараются быть похожими на «Гражданскую оборону».
Спецслужбы и психиатрическая больница
На заре своей музыкальной карьеры лидер «Г.О.» был убежденным противником коммунизма и устоявшегося строя, хотя против самой советской власти он никогда не выступал. Однако политический и философский контекст его песен так явно проглядывал сквозь напускное панковское безразличие, что группой и ее создателем не могли не заинтересоваться соответствующие органы.
Егор Летов лежал в психбольнице
Егору неоднократно делались внушения сотрудниками КГБ. Они требовали прекратить деятельность группы. Поскольку Летов ответил отказом, в 1985 году его поместили в психиатрическую лечебницу. К музыканту применяли насильственные методы лечения, накачивая сильнейшими нейролептиками. Такие препараты применялись для полнейшего изменения психики «пациента», а сам Летов сравнивал их действие с лоботомией.
Суровые 1980-е годы
Музыкальная деятельность стартовала с начала 1980-х годов. В своем родном городе Егор Летов вместе со своим постоянным соратником создал рок-группу, взяв название из популярного журнала — «Посев» (1982 год). А уже через два года появилась «Гражданская оборона» (группа). Она стала более знаменитой и принесла неплохие деньги ее участникам. Для обозначения часто использовали аббревиатуры — «ГрОб» (так же автор назвал и собственную домашнюю студию) и «ГО».
Творчество Летова было успешным, но добиваться этого было не так уж просто. На самой заре деятельности столкнулся с проблемами, связанными с политикой и желанием быть независимым, из-за чего ему пришлось записывать песни в не слишком комфортных квартирных условиях. Но вскоре эта практика уже стала устоявшейся, и каждый из альбомов «ГО» был записан в домашней студии («ГрОб-студия»).
-
Читайте также:
Через время группа добилась успеха уже и за пределами Сибири. Зимой 1985 года на «Гражданскую оборону» обрушились различные политические репрессии, после чего создателя группы отправили на принудительное лечение в психбольницу. За время, проведенное там, чтобы не сойти с ума по-настоящему, Летов начал творить, и после выписки, в течение 2-х лет, были записаны популярные альбомы группы.
К концу 80-х годов музыканты из «ГрОб-студии» завоевали популярность слушателей всего Советского Союза. В основном их поклонниками были молодые рокеры, хотя и чуть старшее поколение также любило проникнуться в их творения.
Творчество
В период с 1987 по 1988 годы Егор возвращается к проекту «Гражданская Оборона» и записывает несколько альбомов, среди которых «Мышеловка», «Все идет по плану» и другие. Он сам исполняет песни, играет на инструментах, выступает в роли звукорежиссера и саундпродюсера. В 1988 году на студии Фирсова записан бутлег «Русское Поле Эксперимента».
Егор Летов и Янка Дягилева
В 1989 году были записаны альбомы нового проекта Егора «Коммунизм», чуть ранее он познакомился и стал работать с Янкой Дягилевой, выдающейся рок-исполнительницей, автором песен, чья жизнь трагически оборвалась в 1991 году. После смерти Янки Егор доделал и выпустил ее последний альбом «Стыд и Срам».
В 1990 году Летов распустил «Гражданскую Оборону», отыграв концерт в Таллине. Решив, что его проект превращается в попсу, музыкант увлекся психоделическим роком. Результатом этого увлечения стал очередной проект «Егор и О…зденевшие», в рамках которого вышло два альбома. В 1993 году Летов реанимировал «Гражданскую Оборону», продолжая работать в составе обеих музыкальных групп.
Егор Летов на последнем концерте
В последующие годы музыкант выпустил несколько альбомов, часть из которых были составлены из заново записанных старых песен. Последний концерт «ГО» состоялся в Екатеринбурге 9 февраля 2008 года.
На рубеже веков Летов увлекся политикой, состоял в НБП, водил дружбу с Лимоновым, Анпиловым, Дугиным. В 2004 году Егор Летов официально отрекся от политики.
Коллективы
За годы творческой активности (1982-2008) музыкант работал в различных жанрах, среди которых присутствуют панк, гаражный рок, психоделический рок и многие другие. Кроме этого, Егор входил в состав коллективов, поднимавших огромную публику. Современное молодое поколение с удовольствием слушает творения советских коллективов: «Гражданская оборона», «Егор и Опизденевшие», «Адольф Гитлер», «Анархия» и др.
Такой стиль, как поп-механика, также входил в список направлений его музыкальных групп. Поэтому, вслушавшись в песни вышесказанных коллективов, можно отыскать и такую музыку.
Личная жизнь
Личная жизнь столь неординарного человека, как Летов, была довольно бурной. Знакомые описывали его как очень разностороннюю личность. Егор был способен неоднократно менять свои взгляды. На его мнение мог легко повлиять фильм, книга, при этом он был прирожденным лидером, рядом с которым тускнели все остальные.
Егор Летов и Янка Дягилева
На редких фото музыкант изображен во время концертов, с друзьями или с соратниками по рок-группам, а дома – исключительно с котами, однако это не означает, что в его жизни не было женщин. Официально женат Летов был один раз, неофициально – дважды, детей у музыканта не было.
В конце 80-х гражданской женой лидера «Гражданской Обороны» была Янка Дягилева, возлюбленная, муза и коллега Летова. Вместе они записали несколько альбомов и сыграли немало концертов-квартирников.
Егор Летов с женой Натальей
После трагической и загадочной смерти Янки женой музыканта стала подруга Дягилевой Анна Волкова, также принимавшая участие в записи некоторых альбомов «Г.О.». В 1997 году Летов женился на Наталье Чумаковой, по совместительству бас-гитаристкой группы.
Проект «Егор и Опизденевшие»
Как уже было сказано выше, весной 1990 года «ГО» распустил Летов Егор. Группа распалась совсем не потому, что были противоречия между ее участниками, или из-за неуспешности, как это бывает в современных коллективах. На самом деле Егор не хотел больше заниматься попсой, поэтому он отбыл свой последний концерт в Таллине и вернулся домой. Спустя некоторое время началась активная творческая работа, в результате которой поклонникам был представлен новый материал, получивший название «Егор и Опизденевшие».
В период создания первого альбома музыкант путешествовал по Уралу, набирая и обрабатывая все больше информации для новых творений. Но и там не прошло все гладко. В одной из поездок Егор, вместе с положительными эмоциями, получил укус энцефалитного клеща. Около месяца он буквально стоял между жизнью и смертью, балансируя на самой грани. За все это время ему пришлось перетерпеть отсутствие сна и постоянную температуру под 40 градусов. Но в итоге болезнь все-таки покинула его, и привычный режим активной творческой деятельности вновь был запущен.
Смерть
У Егора было немало творческих идей, среди которых проект фильма по роману Кортасара «Игра в классики» и альтернативные музыкальные проекты. Однако этим планам было не суждено осуществиться.
Похороны Егора Летова
19 февраля 2008 года музыкант и певец скончался. Причиной смерти Летова официально названа остановка сердца, однако впоследствии была обнародована альтернативная версия: острая дыхательная недостаточность как следствие отравления этанолом.
Похороны, на которые приехало немало народу, в том числе из обеих столиц, сопровождались гражданской панихидой. Егора Летова похоронили в Омске рядом с могилой матери.
«Убей в себе государство». Первая биография легенды российского рока Егора Летова
В начале 1980-х годов поэт и музыкант из Омска, бросил дерзкий вызов советской власти. Созданная Егором Летовым панк-группа «Гражданская оборона» поставила своей целью деконструкцию ценностей коммунизма.
«А наш батюшка Ленин совсем усоп Он разложился на плесень и на липовый мёд…
А при коммунизме всё будет з…сь Он наступит скоро – надо только подождать Там всё будет бесплатно, там всё будет в кайф Там наверное вощще не надо будет умирать»
Голос Летова рвал динамики магнитофонов по всей стране. Именно он придумал экстремальный (сейчас бы, наверное, сказали «экстремистский») музыкальный жанр «сибирский панк», который в своем безумии был не так прост, как казалось сотрудникам КГБ, отправившим музыканта на принудительное лечение в психиатрическую больницу.
«В психушке, когда меня начали накачивать сверхсильными дозами нейролептиков – после огромной дозы неулептила я даже временно ослеп – я впервые столкнулся со смертью или с тем, что хуже смерти» – вспоминал Летов в своей автобиографии «Именно так всё и было».
Однако коммунистическую систему уже не могли спасти ни КГБ, ни карательная психиатрия, ни перестройка с демократизацией. Сибирский панк оказался более живучим, чем советская власть. В отличие от большинства своих коллег, рок-музыкантов, Летов не испытывал симпатии к сменившему «совок» либеральному режиму Ельцина. После расстрела Белого дома в октябре 1993 года музыкант, разочаровавшись в российской демократии, оказался в оппозиции вместе с Дугиным и Лимоновым. Теперь он выступал под серпом и молотом, эпатируя новую власть, но не теряя при этом старых поклонников.
«Любая власть – это тираническая Система, осуществляющая произвол во имя «князя мира сего». Тогда (в начале 1980-х годов – прим. С.Р.) эта была Брежневская, «коммунистическая» система. Нужно было действовать настолько эпатажно, чтобы им не оставалось ничего другого, кроме как начать тебя сажать, убивать и так далее. Поэтому мы сразу стали петь издевательские песни про Ленина, коммунизм и это было не что иное, как подсознательное стремление довести ситуацию до полного завершения. Конечно, мы пели не ради того, чтобы восторжествовала какая-то демократия или чтобы у нас настал капитализм. Про это даже речи быть не может. И нам, собственно, удалось то, чего мы хотели, другое дело что сейчас это косвенно по нам самим очень больно бьет.»
Егор Летов. «Именно так все и было»
Алексей Коблов. Новосибирск. Фестиваль «Новая книга». Сентябрь 2019 г.
Этой осенью издательство АСТ выпускает первую в России биографию мятежного создателя сибирского панка: «Егор Летов. Моя оборона». С её автором, легендарным московским рок-журналистом Алексеем Кобловым, корреспондент сайта Сибирь.Реалии встретился во время фестиваля «Новая книга», проходившего 13-15 сентября в Новосибирске.
– Как произошло твое открытие Егора Летова и «Гражданской обороны»?
Егор Летов (слева) со товарищи. Новосибирск. 1986 г.
– Году в 86-м примерно я был знаком с джазовым музыкантом Сергеем Летовым, который однажды показал мне черно-белое фото: там были дико вычурные люди – в гриме, с какими-то начесами на головах. И сзади надпись – «Гражданская оборона». Я говорю: «Ничего себе! Видок-то какой – не то, что там в Сибири, в Москве за такое можно неслабо огрести. Сергей объяснил: «Это мой младший брат – Игорь. Его сейчас прессует КГБ». Хотя из дурдома, насколько я знаю, он уже вышел. И мы переглянулись с друзьями: «Да, вот бы его концерт в Москве сделать». «Но ведь повяжут же всех». – «Да, повяжут «.
– То есть, желание устроить концерт «ГО» появилось прежде, чем ты услышал их музыку?
– Спустя очень короткое время в Зеленограде мои знакомые принесли мне катушку с очень хорошего качества записью. Там были альбомы типа «Поганая молодежь». Они довольно быстро распространились по стране. На записи было все слышно – и звук, и гитара, и барабан, и голос, и слова. Это буквально первая или вторая копия. Я, конечно, обалдел.
– От чего?
– Это был, с одной стороны, грязный звук, но при этом с каким-то диким драйвом, с совершенно парадоксальным поэтическим мышлением. Это было потрясающе! Я сам послушал, начал друзьям переписывать. Помню, там была одна песня Янки Дягилевой «Печаль моя светла». А потом спустя еще короткое время, в декабре 1988 года, в Измайлове на фестивале «Сырок» состоялось первое выступление «Гражданской обороны» в Москве. Они впервые приехали в Москву всей командой, и там дали жару по-взрослому. Половина зала убежала в ужасе, а другая, и я в том числе, рванул к сцене. Мы колотили по этой сцене кулаками не потому, что мы какие-то маргиналы или хулиганы, а просто в припадке чувств. И потом, как выяснилось, расколотили все софиты… неспециально.
– Получается, что Летов с его «Гражданской обороной» сразу стали легендой, и этот проект «выстрелил» мгновенно. За счет чего?
– Думаю, что это связано с тем самым принципом – сделай сам. Когда в мире чего-то не хватает, то нужно это сделать самому. Вот нет стиха, а ты можешь его сочинить, и теперь он есть. Нет мелодии, а у тебя она играет в голове, и ты умеешь играть на чем-нибудь, и ты ее сочиняешь. С одной стороны, это, безусловно, талант, озарение, прозрение, ну, и большая работа. Мы с Егором немедленно подружились после первого личного знакомства, и понеслось. Я начал с ними ездить в Питер, в Харьков, черт-те куда. И начался короткий, но очень яркий период с декабря 1988-го, с нашей первой встречи и нашего личного знакомства. Мы близко дружили и потом, вплоть до его ухода из жизни в феврале 2008 года, но в первые годы общения были вместе очень часто, в разных местах и разных городах.
Коблов и Летов. 2007 год. Фото Александра Матюшкина
– Один раз я тоже общался с Летовым лично. И меня поразило, как бы сказать, несоответствие человека и места его жительства. Он был интеллектуал, тонкий эстет, при этом жил в Чкаловском районе города Омска.
– На улице Осминина в полуразвалившейся хрущевке.
– В рабочем районе, где люди не любили очкариков с длинными волосами…
– Да, Егора неоднократно били за его прикид во многих городах нашей необъятной родины.
– Почему он не уезжал в Москву, в Питер, и каждый раз возвращался в Омск?
Группа «Посев». Омск. начало 1980-х
– Он года полтора прожил в Москве у старшего брата, Сергея. Даже сыграл разок с курехинской «Поп-механикой», куда его брат привел. А потом вернулся обратно в Омск, параллельно где-то прицепив из Питера какую-то бас-гитару, по случаю купив у кого-то из питерских музыкантов. И, собственно, тогда началось то, что получило название «Гражданская оборона», примерно, с ноября 1984 года. До этого у Егора была группа «Посев»: смешная, детская. Тогда он пел высоким голосом. Ранние записи, которые Летов не хотел издавать, но в Интернете копии все равно бродят, они весьма комичны. Потом Егор сделал себе хриплый голос. Сделал сам, как Диоген. Он начал орать в подушку, ходить в лес. У Высоцкого такой голос был от природы, а Егор добился нужной хрипоты усилием воли и большой работой!
– Меня поразил рассказ Летова об одном концерте «Гражданской обороны», кажется, в Таллинне, мол, выскочили на сцену гопники, штаны сняли, безумствовать начали. Об этом он рассказывал, словно какой-нибудь питерский интеллигент: «Боже мой! Куда я попал?!» Но это был не посторонний зритель, а тот самый человек с гитарой, который стоял в этот момент на сцене и являлся причиной всего происходящего. И одновременно испытывал ужас от того, что творила толпа. Часто общаясь с Летовым, ты чувствовал в нем какое-то противоречие, может быть, надрыв?
– Честно могу сказать, что Егор лично терпеть не мог всех этих панков. Ему нравился панк-рок как идея такого мощного протеста, даже не политического, а против мироздания в целом. Ему хотелось чего-то совсем другого, царства Божьего на земле. Но при этом на сцену он выходил в этом стиле – огромные булавки, рваные рубахи, рваные штаны. Отчасти это была поза, отчасти – банально денег не было на одежду.
– Ты сказал, что Летов придумал понятие «сибирского панка», а на самом деле, это миф.
– Абсолютно верно – миф.
– Как он его придумал, из какого материала, какого сора создал?
– Вспомни его песню «Зоопарк»: я ищу таких, как я, сумасшедших и смешных… Вот и нашел. Сейчас мы находимся в Новосибирске, многих людей он нашел здесь. Кузьма (Константин Рябинов), Манагер (Олег Судаков) – друзья ранние, которых потом всех «прессанули» – кого в дурдом, кого в армию. В Новосибирске было просто роскошное сообщество, тут Егор встретил Янку Дягилеву, Диму Кузьмина, он же Чёрный Лукич, Дмитрия Селиванова, и много кого ещё. И он начал их всех к себе подтягивать. Он создавал свой мир «сибирского панка». Тюмень, где была «Инструкция по выживанию», Омск, Новосибирск – всех объединяла «Гражданская оборона». Они к этому мифу тянулись. Егор был его создателем.
«Гражданская оборона»
– Я хорошо помню, как читал очередной выпуск «Урлайта» или «Контркультуры», где было интервью с Летовым…
– Его делал Сергей Гурьев, мой старший товарищ по редколлегии.
– Там был чудесный вопрос: «Тебе Маркузе нравится?» — спрашивает интервьюер. Летов в ответ: «Очень нравится». Конец восьмидесятых, поздняя Перестройка — время таких кодовых фраз, которые состояли из имен философов, режиссеров, из названий фильмов и книг (чаще всего запрещенных в СССР). И из этих кодовых слов конструировалась некая новая реальность. Летов был очень активный, как мне кажется, участник этого процесса…
– Да! Он впитывал какое-то чудовищное количество литературы, поэзии, прозы, причем, со всего мира, музыки, кино, живописи – всего, всего, всего. Однажды он провел у меня дома, в Зеленограде, несколько дней, и это был интеллектуальный марафон – мы просмотрели невероятное количество фильмов на видеокассетах и обсудили множество книг. При этом выпивали, было дело.
– Зеленоград – это все-таки подмосковный академгородок. А в закрытом городе Омске, в рабочем районе, как можно было вести такую напряженную духовную жизнь?
– Во-первых, Летов часто бывал в Москве. Во-вторых, у него был брат, известный джазовый музыкант, источник новейшей информации о современной музыке. Но главное, вспомни то время! Появляется одна книжка, и ее читает весь город. Появляется одна пластинка – ее переписывает весь город. Ну, что значит «весь город»? На самом деле, 20-30 интеллектуалов. Но это были «лучшие люди». Я не хочу сваливаться в политику, однако тут просто пример очень удачный. Революцию 1917 года делало не большинство, а некая элита андерграунда. Психоделическую рок-революцию шестидесятых в Британии и Америке тоже делали не массы, а яркие, сверкающие безумцы. Их были единицы, но они сумели поменять все мироздание. В этом смысле, конечно, Летов воспринимал как своих духовных соратников и Артура Ли из группы Love, и Сида Баррета из «Пинк Флойд», и Киру Муратову, и даже Иисуса Христа. Он их всегда так и перечислял, через запятую. И чувствовал с ними свое родство по крови, по духу.
– Поэтому ты называешь его шаманом и визионером?
– Безусловно. Тому есть прямые свидетельства и довольно много, он обладал не просто даром предвидения, он обладал даром формирования реальности. По большому счету (еще немного о политике) события XXI века в России с политическим активизмом объективно назрели – это понятно, но они же, сами того не зная, наследовали тому, чем Летов с Лимоновым и Дугиным занимались с 1993 года. Только тогда этот активизм был принят в штыки – дескать, совсем с ума сошли! А они просто-напросто оставались верны себе и «пошатывали систему».
Коблов и Летов. Москва. 1994 год
– Все-таки хочется вернуться от противоречивых девяностых к разговору о золотых годах русского рока и сибирского панка, то есть, к восьмидесятым. Но для начала отрывок интервью из журнала «Контркультура»:
Егор Летов: Пока я верил, что то, что я делаю, свернет на фиг весь этот миропорядок, – я и пел, и писал, и выступал. А теперь вышла ситуация из-под контроля. Проехали! ВИЖУ я, что никому это на … не нужно. Теперь во всяком случае. Это как развлечение стало для них для всех. Этакий цирк. А развлекать кого бы то ни было я вот че-то не хочу. Вот не возникает у меня почему-то этого весомого желания. Пусть этим Пригов и Ко занимаются. Или Мамонов. Бердяев, судя по всему, прав оказался – действительно, настал катакомбный период для носителей, хранителей культуры. Все превратилось в слизь и грязь. Стало быть, надо уходить отселе пока не поздно – незачем свои святыни на всеобщее осмеяние выставлять. Хотел я, по правде сказать, записать напоследок альбом… о любви. Давно хотел. И хотел я назвать его «Сто лет одиночества». Это очень красиво и здорово. В этом очень много любви – «Сто лет одиночества».
Сергей Гурьев: А ты не боишься цитировать Маркеса? Ведь это же он сочинил. А не ты.
Егор: Да какая разница – кто сочинил! Я уверен, что это и не Маркес сочинил. Все это и до него было. Вообще – ВСЕ ВСЕГДА БЫЛО И БУДЕТ – это ЗНАНИЕ. Оно кругом. Вот – в деревне за окошком. В коте моем, который на матрасике спит. Знание не принадлежит никому лично. Так же как и мои песни в высшем смысле не принадлежат лично мне. Или наоборот – Знание принадлежит всем. Мне вот постоянно кажется, когда я встречаю что-нибудь НАСТОЯЩЕЕ, – что это – я. Я впервые, когда Doors услышал… или Love… или песню «Непрерывный суицид» – первое, что во мне возникло, это фраза: «Это я пою». То же самое могу сказать и о фильмах Тарковского, и о Хлебникове, и о Достоевском, и о Вадиме Сидуре… могу до ночи перечислять. А что касаемо цитирования… это очень здорово – взять и привнести что-то неожиданное и новое, красивое – в то, что уже… Это как взять и достать с чердака старую игрушку, сдуть с нее пыль, подмигнуть, оживить – и да будет Праздник! Понимаешь?
– Алексей, вопрос у меня следующий: такие вот беседы, опубликованные в рок-самиздате, они, что называется, делали эпоху. Журналы «Урлайт», «Контркультура» были дико востребованы, насколько я помню.
– Хотя это были несчастные журнальчики с тиражом 60-100 экземпляров, которые расходились махом. А потом их копировали, размножали в разных городах нашей необъятной.
– Это ведь тоже было запрещено. Ксерокс приравнивался к оружию иностранного агента.
– У нас еще в 1986-м и в 1987-м «винтили» (задерживали – С.Р.) практически за все, в том числе, за распространение подпольных журналов. Доносы писались еще и в 1987-м. В частности, один из таких доносов подписали многие деятели рок-лаборатории, включая Артемия Троицкого, Петра Мамонова, Александра Скляра. Донос был на нас – редакцию «Урлайта», на андеграунд, на рок-подполье в целом, потому что мы не хотели играть по их правилам.
– Как можно написать донос на подполье? Это же не место, не организация…
– Они хотели в полной мере взять под контроль все рок-концерты вместе взятые. Легализовать их деятельность, чтобы не стало подпольных концерты, с которых часто приходилось убегать от ментов. Многих наших друзей, деятелей рок-культуры, соблазняли этой легализацией комсомольцы и стоявшие за ними кэгебешники.
Категорически против этого был редактор «Урлайта» Илья Смирнов, он ведь историк по образованию, прекрасно знает историю человечества и знает, что ничем хорошим альянс со спецслужбами не заканчивается. Лучше всего быть в сторонке, причем, чем дальше, тем лучше. И когда в руководстве московской рок-лаборатории поняли, что часть нашего круга туда не очень рвется, то разозлились и написали донос, правда, не в КГБ, а в московский горком партии.
«Отдел пропаганды и агитации МГК КПСС Редакция газеты «Советская культура» Редакция газеты «Московская правда» Редакция газеты «Московские новости»
Художественный Совет и администрация Московской городской творческой лаборатории рок-музыки уполномочен заявить:
…на протяжении ряда лет в Москве издаются различные нелегальные журналы: «Ухо», «Зомби», «Урлайт», ведущие непримиримую борьбу со всякими попытками социализации рок-музыки, проводящие жесткую антисоветскую линию, порочащие как отдельные государственные учреждения и организации, так и советскую идеологию и культуру в целом. Обладая большой популярностью в среде любителей рок-музыки, журналы много лет формировали вкус и общественное мнение в отношении тех или иных групп, лиц и организаций. Создание лаборатории сломало механизм действия подполья. За полтора года из-под его контроля ушли все группы московского рока /в том числе и такие «столпы» подполья как «Крематорий», «Звуки Му», «ДК»/, а приток новых коллективов происходит непосредственно в лабораторию, минуя «генералов» подполья. Сложившаяся система порождает бешеную злобу и многочисленные попытки отомстить и прекратить существование лаборатории…
Художественный Совет и администрация рок-лаборатории просит пресечь деятельность М.Сигалова, И.Смирнова, А.Гильденбрандта и стоящих за ними лиц и оградить деятельность лаборатории от клеветы и провокаций.
Позитивная программа действий организаций-учредителей по преодолению кризисной ситуации представлена в рабочем порядке.
Борисов /Ночной проспект/ А.Павлюченко /Доктор/ Ч.Обелиск — 2 подписи А.Скляр гр. /Ва-Банк/ Вишняк Ю.Иванов /Сокольники/ А.Елин А.Троицкий А.Никаноров /Тяжелый день/ В.Шумов анс. «Центр» С.Жариков ДК Котомахин гр. «Клоп»
В.Марочкин Агеев А.И. Алисов П.Мамонов /Звуки Му/ А.Липницкий Спиридонов
– «Урлайт» был голосом этого подполья?
– Конечно!
– Вернее, его целью было — дать голос тем, кто вне системы?
– Да. Это была попытка создания собственного мира, ни от кого и ни от чего не зависящего. Делаем, как знаем, как хотим. Я примкнул к «Урлайту» с большой радостью, когда познакомился с Сережей Гурьевым. Потом уже узнал, что он старше меня всего на несколько лет, а тогда он казался старцем: с бородой, в очках с затемнением, похожий на старого большевика (или меньшевика) первого разлива. Я безумно благодарен Гурьеву, как и Илье Смирнову, потому что это были «мои университеты».
– При этом ты учился на журфаке?
– Но не закончил. Там было страшное кумовство. Поначалу я вообще, как наивный дурак, решил поступать в МГИМО. Прошел трехчасовой допрос — «собеседование» – с сотрудниками КГБ. И, кстати, прошел его блестяще. Но в тот момент, когда погоны перестали сверкать, меня спросили: «А можно ваши документы». И тогда они увидели, что я белобилетник (у меня аллергия с детства) и сказали: «О, молодой человек! У нас все мальчики служат, да и девочки тоже!» Короче говоря, в МГИМО меня не пустили, и я пошел на «журфак» МГУ. Я думал, что поступлю на международное, после первого курса поеду на практику в Белград или в Восточный Берлин, а там, глядишь, и до Парижа, до Нью-Йорка… Потом — бабах! — плохая новость – в загранку ездят только дети собкоров. Я понял, что это все обман. И в этот момент начинается рок-н-ролл и самиздат. «Урлайт» меня увлек именно тем, что он был очень безумный, то есть в нем было такое сияющее безумие, совершенно парадоксальное, ну, и то, что там Гурьев Сережа, Илья Смирнов, потом еще Лева Гончаров появился.
– Властям ничего не стоило вас прихлопнуть. Но вашей редколлегии почему-то позволяли существовать.
– Видимо, поначалу нас считали малозначительным явлением. А когда сообразили, что к чему, в стране уже начались центробежные процессы, и органам стало не до нас. А тут я просто увидел жизнь, к которой стремился изначально. Я был словно колодец (так это называл Егор), через который пролетает огромная чудовищная штука, огромнейшая энергия, на стенках что-то такое оседает, и из него получается поэзия, искусство, культура, живопись.
– Для нашего поколения, действительно, было очень важно — пропускать через себя огромное количество информации. Может быть, в этом нет ничего удивительного и уникального, но в тот момент это остро ощущалось.
– Конечно.
– Плюс к тому, что действительно комсомол и КГБ вдруг решили позволять существовать рок-н-роллу, играть с ним…
– …в кошки-мышки. Надо отдать должное спецслужбам – там тоже сидели не дураки. Они прекрасно понимали, что всех не посадишь, уже не сталинские времена, не то время, когда можно посадить миллионы. Единственный способ – собрать их в одном месте, в рок-клубе на Рубинштейна или в московской рок-лаборатории в Старопанском переулке (москвичи тут же стали называть его «Старопанкским») и тихонечко контролировать, поглядывать, давать «литовочки» (тексты песен, прошедшие цензуру – от слова «лито» – С.Р.) . Вот этот человек имеет право на концерт, а вот этот наказан – полгода не может выступать. А если дашь подпольный концерт, к тебе придут. Мне, кстати, доводилось этим заниматься. Осенью 1987 я делал подпольный концерт группы «Алиса», когда Костя Кинчев сидел под следствием с подпиской о невыезде. А тут я – отважный 20-летний энтузиаст: «Да, пошли они все к черту! Давайте устроим концерт, и вы денег заработаете, и публика послушает». В Зеленограде этот концерт и прошел. Потом меня, конечно, повязали, но, к счастью, отпустили, потому что тогда главный способ давления был «сообщим по месту работы/учебы». А я не учился, меня так было не запугать. Я просто был абсолютно счастлив в то время, и дружба с Летовым добавляла кайфа моему счастью.
Дискография
Сольные альбомы:
- «Русское поле эксперимента», 1988;
- «Концерт в городе-герое Ленинграде», 1994;
- «Егор Летов, концерт в рок-клубе «Полигон»», 1997;
- «Братья Летовы» (с Сергеем Летовым), 2002;
- «Егор Летов, ГО, Лучшее» (сборник питерских концертов), 2003;
- «Вершки и корешки», 2005;
- «Все как у людей», 2005;
- «Апельсин. Акустика», 2011.
Другие проекты:
- «Песни в пустоту» (акустика с Е. Филатовым), 1986;
- «Музыка весны» (пиратский сборник), 1990-1993;
- «Пограничный отряд гражданской обороны», 1988.
Лучшие песни:
- «Русское поле экспериментов»;
- «Вечную весну»;
- «Про дурачка»;
- «Все идет по плану»;
- «Я всегда буду против»;
- «Зоопарк»;
- «Моя оборона» и другие.
Память
После смерти в нескольких городах Российской Федерации прошли выставки арт-коллажей, которые были выполнены лично Егором, а также Олегом Судаковым и Константином Рябиновым.
Через год поклонники принялись к изданию трехтомника «Автографы. Черновые и беловые рукописи». Тома выпускались довольно долго: первый — в 2009 году, второй — в 2011, а последний — только осенью 2014.
В 2010 году (10 сентября) на могиле, по желанию жены Егора, установили памятник в виде мраморного куба, где изображен иерусалимский крест (его же Игорь носил в качестве нательного креста при жизни). В создании памятника-надгробия приняли участие многие люди.
Ежегодно в дни рождения и смерти проводятся концерты памяти в честь яркого представителя русского рока. Его рок, поп-механика и другие музыкальные направления всегда будут в памяти людей. Великий человек смог донести до слушателей свои чувства, забыть которые невозможно.
Книги
Помимо увлечения музыкой, Летов Игорь занимался и писательством. В этом его талант также не знал границ. При жизни издательство выпустило несколько сборников стихотворений, которые и по сегодняшний день изменяют взгляды людей на жизнь и говорят о мало кому известных вещах:
- «Я не верю в анархию»;
- «Стихи»;
- «Русское поле экспериментов» (в создании приняли участие Яна Дягилева и Константин Рябинов);
- «Автографы».
Егор несильно любил вносить изменения в созданные песни или книги. Но после его смерти книга под названием «Стихи» была переиздана вместе с тремя томами «Автографов».
